ИГРА В БИСЕР НА ШАХМАТНОЙ ДОСКЕ
"...Он живет на Петроградской в коммунальном коридоре между кухней и уборной, и уборная всегда полным-полна..." Саша. Александр Рассказов. Только тут не Питер, тут Пенза, тихая, милая, провинциальная донельзя, но со своими подводными течениями, своей буйной - как может быть буйной буря в стакане воды (или водки?) - рок-н-ролльной жизнью, своими легендами о старых рокерах и старых винтах. И он живет здесь, но странными токами и каналами в него вливается отравленный питерский воздух, а вытекает - песнями, где всего до кучи: Кинчева, LED ZEPPELIN ("это виселица-а..."), JETHRO TULL и блатных шоферских распевов то ли под Высоцкого, то ли под Башлачева; и плакат на стене с ним же, с Башем, и смотришь то на одного, то на другого: тоска в одних глазах и начало безумия в других.
"Береги береженого, Бог мой..." С ним что-нибудь случится скоро. Может случиться. Ему 24 года, неизвестная никому гордость рок-н-ролльных пензенских кругов (вы знаете, где находится город Пенза? Не-а. Между Москвой и Самарой, и в Самаре, говорят, тоже есть рок-н-ролл...). У него сумасшедшая дикция, он не может спеть ни единой своей песни, не сбившись или не забыв слов, а то обрывает на середине небрежно: "Ну, и так далее..." - артист, - у него черные глаза и красивое лицо спивающегося неврастеника, откуда взялся этот мальчик, что он тут делает? Уезжай из Пензы, Саша, она проглотит тебя. Не езди в Питер, Саша, он тебя убьет.
"- Сколько у тебя всего стихов?
- Если с ранними, то около пятисот, а песен где-то около двадцати осталось... Все дела так делаются, это труд огромный, это бисер, это же игра, игра в бисер самая натуральная, только все тратится на озвучивание в вашем мозгу, на ваш слух".
Ах, и если б были хоть от руки написаны тексты его сумасшедших, дерганых, набитых словами песен! И если б записать тебя как следует, и запись эту отнести туда, куда хочется отнести! Но этого не будет, а будет ночь, будет грязная комната и водка, и бабы, и Пенза - пять, десять, сто городов в одном, по порядку, загнанных в пять букв и номеров, открытая зона, закрытая зона, - и эти островки живых душ, разбросанные по шахматной доске милого города. Кто сдает в этой игре? "Сегодня богема устроила пикник, где каждый - диэлектрик и каждый - проводник..." Это не богема, Саша, это бардак.
Он поет, и это раздражает и притягивает, это как взгляд с моста в реку, со смотровой площадочки в пропасть. Отшатнуться в испуге, но не забыть. Что-то вливается, втягивает, закручивает, черный огонь в черных глазах, белая рубаха смертника, "это падает камнем ангелом раненый бес" (не из рассказовской песни цитата, а жаль). Ты не понравился мне, Саша, ты разозлил и вымотал душу, но я не хочу, чтобы ты исчез среди просторов и широт, - о, это так просто, и не езди в Питер, Саша, но уезжай из Пензы, - так часто, так просто, так просто... Все остальные выживут, - а ты не сбивал бы ритм да не забывал бы слова, да записал бы тебя кто-нибудь, пока тебе еще 24 - уже 24 - неизвестная гордость пензенского рок-н-ролла, мальчик, да благословит тебя Бог и защитят люди.
"Джим Моррисон, Ник Дрейк, Башлачев, Кинчев, наш Рассказов - это родственники по состоянию души. Они люди в дикой, жестокой, черной энергии, которая устанавливает все: характер, поступки, музыку, песни, образ и саму жизнь. В этом есть карма. Как доктора (хотя официально только Кинчев), они снимают с нас и пропускают через себя все наши беды, боль, страдания, оставляя светлое, радостное нам. Жаль, мы не можем отдать им свое счастье, а оно им и не нужно. Но, с другой стороны, если бы они и хотели стать как все остальные, вряд ли смогли бы. Их жизнь - это всего лишь необходимое условие для смерти - перехода от видения себя со стороны и темного коридора до дверей, из которых бьет ослепительный свет. А там Бог даст..."
Екатерина Борисова
Опубликовано в газете "ЭНск" №10(7)/1991
С глубокой благодарностью Никите Артемову - за использованные без разрешения фрагменты его статьи - и всем пензенским людям.
СТОНЫ В КОЛОДЦАХ
(Александр Рассказов)Стоны в колодцах дворов ночных улиц,
Время напрягов - как сон динозавра,
Только с собою мне не разминуться,
Не променять свободу на лавры.Мечутся, мечутся дальние звуки,
Помощи нет, - а откуда ей взяться?
Только б не съели раскаянья муки
Всегда искать тему чем-то заняться.Лица людей сквозняками из трещин,
В ржавых глазах не найти отраженья,
Не ждать поддержки от подержанных женщин,
Не замечать бéды в ходе движенья...Сны как паломники вредной привычки
Запахов смеси разных партнеров,
Здесь никогда нам не ждать электрички,
Где все родные и нет контролеров.Пеной исходят собаки конвоя,
Плач демократий - как грезы подполья.
Мы вытесняем время застоя
Эрой упадка и бумом застолья.Женщины к сердцу варят пружины,
Трутся в тисках - под, над и между,
Реанимации любви ждут мужчины
В моргах проклятья, в больницах надежды.Кольца на пальцах безгрешны и бренны,
Тот, кто сильней, тот гордится породой,
Тот, кто придумал окна и стены,
Видно, не знал, что же делать с свободой.Каждой пчеле есть ячейка и улей, -
Славься, отчизна пчелиного меда,
Только б законы свирепствовавших джунглей
Не перекрыли бы им кислорода.Гены отцов зовут биться в стены,
Солнце покорно готово к затменью,
Только свяжите им рваные вены
И укажите пути к возрожденью...Скользкие пальцы державой вершили,
Повода нет для новых парадов,
Только оставьте им то, чем и жили:
Хлеб, календарь, - а больше не надо.Общим быть просто в общем потоке,
Липнет к прохожим трепетный лепет, -
Только б сегодня не быть одиноким,
Не разлагаться в комнатном склпепе...
