ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ПРОСПАЛ 60-е

Есть много причин, почему музыканты продолжают записывать альбомы: контракт с выпускающей фирмой, желание заработать, непреодолимое вдохновение, скука, в конце концов. Том Уэйтс говорит, что если он садится писать новые песни, - значит, ему вконец осточертели старые. Тоже весомая причина.

На вопрос "Кто он?" ответов немало. Алкоголик, бродяга, примерный семьянин, сельский житель, философ, консерватор, музыкант, киноактер, шоумен… Любим многими респектабельными людьми, хотя поет совсем не о них. Ему не надо быть оригинальным и эксцентричным. У него эксцентричность в крови. И это выражается практически во всем.

Том Уэйтс из числа тех, кто вовсе не собирается попадать в рай. Он опасается, что там нет ночных клубов, и совершенно уверен, что не встретит там никого из своих друзей. Если разобраться, то и впрямь скучное это место - рай, нечего там делать.

Уэйтсу нравится слушать свои песни по радио. Потому что это крайне редко удается сделать, - его альбомы не часто попадают в фонотеки радиостанций. Том и слышал-то себя в эфире всего несколько раз, - по пальцам одной руки пересчитать можно. Говорит, звучит довольно забавно.

Не приемлет любое коммерческое использование своей музыки, - например, в рекламе. Даже выиграл судебный иск против фирмы "Frito-Lay", которая использовала сэмпл его песни "Step Right Up" в своей рекламной кампании. А вот кавер-версии - пожалуйста. Их исполняли и EAGLES, и Брюс Спрингстин, и Род Стюарт, и наши BILLY'S BAND. "Джонни Кэш спел песню "Down There By The Train". Это было особенно приятно".

Говорит, что концертные туры причиняют слишком много беспокойства. Похоже, не любит гастролировать с тех самых пор, как еще в начале 70-х выступал на разогреве у Фрэнка Заппы, и публика чуть ли не кидалась в Уэйтса тухлыми помидорами. Возможно, потому что его музыка не любит открытых площадок и огромных помещений. На его концерты невозможно ходить и отрываться большими толпами, - это песни одиночек. Уэйтс и раньше сторонился стадионов, а теперь маленькие залы его тоже не привлекают. Зато многие его слушатели ждут каждого выступления как манны небесной. Все билеты на единственный британский концерт по случаю выхода нового альбома "Real Gone" были проданы всего за 30 минут. Результаты специального исследования ошеломляют: чтобы на концерт артиста попали все желающие, ему пришлось бы выступать в Лондоне в течение месяца. Его потенциальная аудитория только в этом городе - 100 тысяч человек. И это несмотря на то, что первая выпускающая фирма Уэйтса "Asylum Records" в свое время считала, что музыкант целенаправленно губит свою карьеру.

Он подчеркнуто нерелигиозен. Иисус из Назарета - такой же герой его песен, как и любой американский обыватель. Но при этом Уэйтс коллекционирует странные, часто мрачные истории. "Теперь все, что можно, - объяснено. В наше время стоит мимоходом спросить кого-нибудь: "Так что там было?", и он может рвануть к компьютеру и рассказать всю историю за пять секунд. Это хорошо, но иногда я все еще продолжаю удивляться. В жизни сейчас дефицит чудес… Я люблю сверхъестественные, нелепые штучки. У меня есть целый блокнот с такими историями. Не давайте мне рассказывать их. Я в состоянии продолжать вечно, и даже могу вас напугать".

Том вообще всегда говорит много интересного, но то, что вы от него услышите, зависит от того, насколько вам повезет. Если повезет не нарваться на десятое по счету интервью (которые он дает пачками под выход очередного альбома и полностью пропадает до появления следующего), не задать вопрос, который покажется ему дурацким, - лучшего рассказчика не сыскать. Вы можете услышать, например, о том, как так получилось, что в последнем альбоме он вообще не играл на фортепьяно ("Я притащил фортепьяно в студию, но мы даже ни разу к нему не притронулись. Мы ставили на него стаканы, я клал пальто... В конце концов, оно просто превратилось в стол"), про запись в заброшенной школе ("Я искал место, где бы был необычный звук"), и что театры не работают в понедельник, потому что раньше именно по понедельникам проходили публичные казни через повешенье. Не повезет, - держитесь, пощады не будет. Половина одиозных цитат, сборниками кочующих по Сети, - просто адекватные ответы на неадекватные вопросы.

Его биография с трудом поддается точной реконструкции. Однажды Том обмолвился, что не считает нужным всегда и везде говорить правду. Вот и полнятся интервью фразочками, что родился он на заднем сидении такси, о жене, которая наловчилась ловить зубами пули, об ощипанных, но так и не съеденных фламинго... Иногда кажется, что для Уэйтса общение с журналистами ничем не отличается от сочинения песен. И там, и там - творчество. И сложно уловить грань, когда гротеск убивает в метафорах всякий смысл.

Опираясь на личный опыт, Уэйтс считает, что среди рок-музыкантов нет людей благополучных. У каждого в анамнезе есть какая-то душевная травма - смерть родственников, развод родителей или что-то еще, что толкает человека на путь, который заканчивается битьем поклонов перед музыкальным автоматом, проигрывающим записи Рэя Чарльза. Его выводы и обобщения всегда глубоки и почти жестоко ироничны. "Ищешь отца, который покинул семью, когда тебе было 9 лет, и все, что про него известно, - что он работает машинистом. Потом однажды становишься знаменитым, попадаешь на обложку "Life", - и это служит компенсацией". Но успех почти никогда не приносит свободы. "Все звукозаписывающие компании похожи на банки. Они дают небольшую ссуду, а потом имеют тебя всю оставшуюся жизнь. Даже твои работы тебе не принадлежат. Большинство владеет лишь малой частью своих произведений, - они так рвутся записываться, так тащатся от своего имени в контракте, что подписывают все подряд. И я был таким. Я связал себя множеством веревок еще в детстве".

В первую очередь, Том Уэйтс - артист. Не просто шоумен, хотя и это тоже, - его выступления уже давно перестали быть обычными фортепьянными концертами. Всегда казалось, что ему не хватает одного маленького шага, чтоб окончательно влиться в то или иное течение. Но именно этого шага он так ни разу и не сделал. Он сознательно упустил шанс войти в историю как "последний битник", а потом так и не присоединился ни к одному авангардному течению. Когда необходимо все же определить жанр, в котором работает Уэйтс, обычно пишут "рок" безо всяких приставок. Просто потому что его музыка к другим жанрам явно не относится.

Начиная с дебютного альбома "Closing Time" музыкант рисует портреты жителей так называемой "одноэтажной Америки". Лицо страны, обращенное вовнутрь, не предназначенное для туристов, и мало отсвечивающее в новостях. Мир, смертельно больной одиночеством. Персонажи сначала Фолкнера и Уоррена, а потом Керуака и Кизи. Паноптикум городских неудачников, копии посетителей "Наполеон Пицца Хаус" - забегаловки в Сан-Диего, где он проработал 4 года, будучи еще старшеклассником (он говорит, что никогда не был более счастлив, чем когда мыл там тарелки). И среди них сам Том Уэйтс - старый блюзмен в 20 с хвостиком лет. Кажется, что он никогда не был молодым. Его лирический герой - близнец из зеркала. И это не более чем иллюзия, как и любое отражение.

В 70-х, когда хард-рок сменился панк-роком, для Уэйтса время словно остановилось. Он сочинял песни так, словно рок-н-ролла никогда не существовало. Его кумиром в детстве был Боб Дилан, а хиппи, Вудсток и прочий peace & lovе его настолько мало интересовали, что не оставили в душе никакого следа. Он писал свои джазы-блюзы, а его карьера потихоньку шла в гору. Уже тогда было понятно, что она не будет быстрой, но некой культовой популярности артист добьется. Альбомы с 1973 года и вплоть до "Heartattack And Vine" (1980) довольно-таки ровны. Достаточно послушать хотя бы один, чтоб иметь представление обо всех остальных. Насквозь прокуренные печальные баллады, которые при всей простоте не звучат банально. Гладкая и причесанная музыка, чья изначальная минималистичность задрапирована струнными.

В 80-х годах Уэйтс вдруг резко меняет кожу. Трансформация настолько радикальна, что можно подумать, что теперь существует не один Том Уэйтс, а два, и первый, давно отошедший от дел, иногда собирается с мыслями и пишет пару песен для альбома своего двойника. Этот поворот многие критики до сих пор не могут простить, пеняя музыканту, что он уже 20 лет записывает такую невообразимую муть. Он же просто не видел другого выхода из творческого кризиса. "Я вдруг понял, что моей музыке совершенно все равно, о ком идёт речь в моих песнях". Материал для нового альбома не давался: Уэйтсу казалось, что он все время сочиняет одну и ту же песню. Да и остальные дела шли из рук вон плохо. Кинопроект с Полом Хэмтоном не состоялся, совместная работа с Сильвестром Сталлоне над фильмом "Райская аллея" выродилась в камео. Разочарованный в жизни и смертельно уставший, Том принял приглашение Фрэнсиса Форда Копполы поработать над саундтреком к фильму "От всего сердца". Коппола так проникся дуэтом Уэйтса с Бетт Мидлер "I Never Talk To Strangers", что захотел познакомиться с музыкантом. Они подружились. Так началась кинокарьера Тома Уэйтса. Он частенько снимается, в основном, в эпизодических ролях, но именно эти эпизоды имеют свойство запоминаться надолго.

Часто бывает, что кризис подстегивает человека к тому, чтобы радикально изменить в жизни если не все, то многое. На съемках "От всего сердца" Том познакомился со скрипт-редактором Кэтлин Бреннан. Они поженились. "Она держит змею, читает "Уолл-стрит джорнал", водит 64-й Кадиллак и любит всякую периодику. Она из Джонсбурга, штат Иллинойс, - это последнее место, где можно достать маргарин до пересечения границы с Висконсином". Потом он скажет: пытаться одновременно угнаться за семьей и карьерой, - все равно, что каждый вечер выгуливать двух собак, которые ненавидят друг друга. Но о Кэтлин говорит исключительно в превосходной степени. Начиная с 1983 года, она - его неизменный соавтор. Именно Кэтлин убедила Тома, что ему действительно стоит сочинять совсем другую музыку. Он начал экспериментировать со звуком, почти полностью отказался от фортепьяно, собрал огромную коллекцию электрических мегафонов. Его любимый - модель 1944 года, использовавшаяся на флоте. Как заправский индустриальщик он разыскивал по магазинам различные металлические изделия, чтоб использовать их как перкуссию. Однажды во время записи кто-то протащил по полу стул с металлическими ножками. Уэйтс замер: "Это потрясающе. Сделай это ещё раз, только богаче по звуку, осторожно и много раз подряд". Его новый принцип - песня должна быть "сырой", несовершенной, в ней должен быть элемент незавершенности. К изломанным судьбам теперь прилагался такой же изломанный саунд. Голос уже не приносил умиротворения, а царапал словно наждак. Его начали сравнивать с Куртом Вайлем, а сам Уэйтс перестал нормально воспринимать свое собственное раннее творчество. Результат оказался вполне предсказуемым: прослушав новый альбом артиста, "Asylum Records" наотрез отказалась его выпускать. После почти года метаний Уэйтс избавился от своего менеджера, продюсера и рекорд-компании. В конце концов, диск "Swordfishtrombones" вышел на "Island Records", и звучал, по ироничному определению Тома, как "свихнувшийся оркестр на параде". "Asylum" боялась, что такая работа вообще не будет продаваться, но диск расходился ничуть не хуже предыдущих.

Потом был театральный дебют с пьесой "Frank's wild years", экспериментальный киноконцерт "Big Time", работа с текстами Берроуза (альбом "Black Rider"), так и оставшийся не воплощенным совместный проект с Марианной Фейтфулл, музыка к спектаклям "Alice" и "Blood Money", съемки у Джима Джармуша во "Вне закона" и "Кофе и сигаретах", "Грэмми" за лучший современный фолк-альбом и миллион проданных копий "Mule Variations". Одним махом зачеркнув первые десять лет своего творчества, Том Уэйтс получил взамен свою лестницу в небо.

Его новый альбом стартовал 9-м номером в европейских чартах. Он называется "Real Gone". Время течет, и все чаще в творчестве Уэйтса всплывает тема смерти. Название диска включает в себя все, что имеет к ней отношение, все, что может быть выражено словом "уход". Уэйтс говорит, что эта запись нравится маленьким детям. "Они любят слушать песни про смерть". А еще он говорит, что "Real Gone" - альбом танцевальный, что "Metropolitan Glide" - инструкция по этим самым танцам, что на самом деле альбом должен был быть совсем другим, и что стиль "Real Gone" - "кубический фанк". Это песни, записанные дома в ванной комнате, и почти не изменившиеся в процессе работы в студии: инструменты были наложены прямо на черновые вокальные заготовки. "Некоторые вышли как старые машины - с новой кожей на сиденьях". Кроме жены, в записи альбома участвовал его сын Кэсси. "Все, что делают мои дети, - это семейный бизнес. Если бы я был фермером, они бы пахали на тракторе, если бы я танцевал в балете, - они были бы в пачках".

Сейчас Уэйтс довольно много говорит о политике, что в теперешней ситуации неизбежно. "Я знаю, что всем кажется, будто мы несемся по дороге со скоростью 90 миль в час, а впереди тупик". В его новых песнях слушатели пытаются найти и отголоски войны в Ираке, и оценку современной политической ситуации в США, и Бог знает что еще. Он не отрицает и не подтверждает ничьи выводы, но не забывает намекнуть, что все-таки пишет о более универсальных вещах. "Должно быть, это звучит цинично, но мне кажется, что писать песни протеста, - все равно, что выдавать арахис горилле". Том говорит, что глупо считать, что песни могут что-то изменить в этом мире, но это не значит, что не надо пытаться.

Нынешняя жизнь Тома Уэйтса предельно незамысловата. Он живет за городом, ухаживает за садом и ездит в город за покупками. Иногда походя встречается с журналистами, которым говорит, что выпускает пластинки просто так, для себя. "Если бы я хотел заработать, я бы нашел много других, более надежных способов". Он сомневается в прогрессе. "Я отстал от жизни, у меня телефон с диском. Думаю, прогресс принудителен, он становится навязчивой идеей. У меня такое чувство, что люди уже не выходят из своих домов. Они сидят перед компьютерами, и все узнают только через Интернет. И к этому действительно стремится вся нация. Но популярно и доступно не значит - хорошо. Это как водопроводная вода - она тоже не полезна, туда сливают мочу и химикаты. Вот почему бутылка воды стоит дороже баллона с газом… И что со всем этим делать? Мне кажется, что мы находимся в центре революции, и никто не знает, где начнут падать камни с неба".

Несмотря на всю свою иронию, Том Уэйтс - оптимист. "Сегодняшние герои - это завтрашние операторы станций техобслуживания. Мне повезло: я классный механик".

Людмила Ребрина
Oпубликовано в журнале FUZZ №2/2005