ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ
"Оглашенные, Изыдите"

Сине небо вниз тянули.
Тьфу ты! Надорвалися.
А. Башлачев

Представьте себе аллегорию: музыка - это маленький ночной мотылек. Он только что влетел к вам в спальню и начинает порхать над свечкой... И вдруг он начинает расти, стремительно и быстро, и вот он уже не мотылек, а огромный цеппелин, распираемый ребрами конструкции. Огромная махина воздушного чудища разрисована под дракона и грозно машет тряпичными крыльями, но на дракона похожа только условно. Наконец, все это хозяйство подлетает слишком близко к свечке и... Вместо взрыва мы, зажмурившиеся с испугу, слышим лишь звук летящего по мусоропроводу бытового сора. Не жахнуло.

Альбом сведен просто чудовищно. Много ли вы можете назвать записей Сергея Калугина, где были бы слова непонятны? На "Оглашенных" неразборчива добрая половина слов (и это при его-то дикции!). Инструменты, смешавшись по образу людей и коней в одну сплошную кучу, лишь изредка радуют своей индивидуальностью (прежде всего, флейта). Да и сам по себе звук заставляет вспомнить времена двадцатилетней давности, когда был насущным вопрос: "У тебя шестая перезапись или девятая?" Ну, да аллах с этим сведением. Что же было таким безобразным образом сведено?

Весь альбом похож на порождение Главного Скульптора и Глыбалиста нашего времени, чье Петротворение возвышается причудливым мрачным нагромождением над берегами Москвы-реки. Чудненькие мелкие виньетки и имперских размахов формы соединяются в апокалиптическую формацию всевозможных стилей и культур. Горячие чилийские слэпы под стук колес въезжают на территорию таинственного Востока, средневековая флейта а ля Андерсон скользит над безумными (достижение конца двадцатого века) металлическими риффами. Некоторую досаду вызывает тот факт, что новые вещи в основном представлены инструментальными композициями, в то время как песни использованы большей частью уже известные. Хотя, учитывая неразборчивость текста, это даже хорошо. В общем, как только Сергей Калугин ни пытался изгнать оглашенных, это ему не удалось. "Чжоан Чжоу" (с глуповатой интонацией во вступлении) была загнана по темпу и, скушав сама себя, была переименована (что называется, "в лоб") в "Убить Свою Мать", а "Туркестанский Экспресс" задвинул всю свою эзотерику на подножку последнего вагона. Но ведь никто не говорит, что данное воплощение - конечная остановка Калугина. Он просто избавился от своих прежних привязанностей.

Я успокоился и сел,
Мне стало ясно: он убил свою мать.

Старый Пионэр

Оригинал рецензии на сайте "Наш НеФормат"