ЯН КЕРТИС

Рок-н-ролльная мифология отчасти зиждется на культе саморазрушения. Смерть, - в первую очередь, преждевременная и неестественная - неизбежно притягивает внимание и входит в минимальный комплект фетишей любого рок-направления. Юным бунтарям свойственно не верить в нее и одновременно заигрывать с ней - безопасно то, чего якобы не существует, и острота не теряется. И есть определенное количество людей, про которых абсолютно точно можно сказать, что они успели вовремя умереть, как бы это жестоко ни звучало.

Самый яркий пример обратного, пожалуй, Элвис Пресли, - миф, поставленный на режим автодистракта. Представьте на секунду в его роли Джима Моррисона, и вы увидите, как летит с памятника позолота. Неважно, что ты сделал со своей жизнью и собирался ли это делать вообще. Главное - уйти в то недостижимое состояние, когда все последующие шаги не в состоянии перечеркнуть твое легендарное прошлое. Смерть - один из самых надежных способов ухода. Очень мало кто выбрал ее сознательно. И еще меньше тех, кто действительно стремился к ней всю жизнь.

Про Яна Кертиса при желании можно сказать, что именно этого он и хотел. И доказать убедительно, с текстами в руках. Равно как и опровергнуть, если задаться такой целью. Его группа JOY DIVISION никогда не брала на себя труд объяснять собственные тексты и подводить под них базу, - каждый был волен сам выбрать наиболее удобную трактовку.

Как и почти все, кого сейчас представляют на страницах готических спецвыпусков в качестве предтеч жанра, JOY DIVISION сформировались на общей волне увлечения панк-роком. Их первый концерт был сыгран в 1977 году, - тогда они еще назывались WARSAW. В состав группы вошли Бернард Саммер, Питер Хук, Терри Мейсон и Ян Кертис. Они успели записать всего 2 номерных альбома ("Unknown Pleasures" и "Closer"), заложив основы той особой эстетики, которая была прежде всего основана на отчуждении, а уж потом на копании во всяческих страхах и фобиях, - в этом JOY DIVISION были далеко не первыми. Просто они делали это с пугающей естественностью, - ни пафоса, ни позы, ни криков о помощи, только холодное и спокойное изложение. Вот мир, он такой. Можно предположить, что дистанция между образом, создаваемым в песнях, и человеком, который их пишет, в случае с Яном Кертисом была ничтожно мала. Кертис меньше всего походил на рок-звезду: обычный парень, единственное, что притягивало, - глаза. На некоторых фотографиях его взгляд словно обращен вовнутрь. Он не был похож на человека, который стремится к публичности. А JOY DIVISION, казалось, совершенно не собирались искать широкой популярности. Небольшие залы, минимальный промоушен, полная свобода действий. А еще уважительные, зачастую полные тихого восторга публикации с аккуратными риторическими вопросами, иногда странными - "Не новый ли это PINK FLOYD?", например. А еще - отказ от большого контракта с большой фирмой. И главное - понимание того, что здоровье Кертиса накладывает на них те ограничения, с которыми придется жить. Страшный диагноз - эпилепсия - был не единственным. Болезнь прогрессировала. Группа сокращала освещение сцены. Игра в почти полной темноте была необходимостью, а не элементом дешевого эпатажа.

Никто толком не знает, почему он сделал то, что сделал. "Я больше не могу справляться со всем этим". Тело вынули из петли 18 мая 1980 года. 15 июля этого года Яну Кертису исполнилось бы 50 лет. Какая нереальная цифра.

JOY DIVISION до массовой истерии не дотянули совсем чуть-чуть. Потом были NEW ORDER, посмертные статьи и альбомы, быстро выброшенные на рынок мемуары жены, круглые даты, все еще продолжающиеся съемки биографического фильма и теории, теории - анализ, предположения: что, если бы... Но нет больше ничего, кроме песен и рок-мифологии, ставшей на одну историю толще. Он ушел. А мы все остались такими же.

Людмила Ребрина
Опубликовано в журнале FUZZ №7/2006 в рубрике "Человек месяца"