Брайан Ино показал москвичам "рай"

Британско-алжирский рок-н-ролл в "Горбушке"

В ДК имени Горбунова состоялся концерт мэтра экспериментальной музыки Брайана Ино и звезды этно-рока, француза алжирского происхождения Рашида Таха. После первого же номера у Ирины Кулик не осталось никаких вопросов, зачем эти столь непохожие музыканты понадобились друг другу.

Брайан Ино известен не только как музыкант, но и изобретатель от музыки. Он играл в декадентско-глэмовой группе ROXY MUSIC, был продюсером Дэвида Боуи и TALKING HEADS, изобрел эмбиент и был одним из родоначальников world music, походя стал одним из самых часто звучащих композиторов в мире, сочинив пресловутый Microsoft Sound для Windows – "динг", в перестроечные 80-е открыл для Запада группу ЗВУКИ МУ, чей альбом он спродюсировал, и даже, увлекшись русским андерграундом, пожил в Петербурге. От столь разностороннего человека можно ожидать чего угодно, – даже если бы Брайан Ино решил записать альбом со звездой радио "Шансон", у него наверняка были бы на то какие-нибудь высокоинтеллектуальные резоны. Так что его сотрудничество со звездой французско-алжирской музыки "рай" в общем-то не то чтобы удивило, – вон, даже Стинг не так давно записал "Desert Rose" с другим популярным во Франции исполнителем "рай", Шебом Мами.

Впрочем, Рашид Таха не годится ни на роль поставщика пряно-приторного экзотического "гарнира" для хитов эмтивишного формата, ни на роль аутентичного фольклорного музыканта. Алжирец, с десяти лет живущий во Франции и выпускающий диски с 1982 года (сначала вместе с группой таких же иммигрантов ВИД НА ЖИТЕЛЬСТВО, а потом и сольные), почти с самого начала своей карьеры сотрудничал с продюсером и композитором Стивом Хиллейджем, – некогда участником экспериментальной арт-роковой группы GONG. Музыка, которую играет алжирец, вовсе не подходит для уютного вечера в ресторанчике с кускусом и танцем живота. Рашид Таха, пожалуй, доподлинный рокер-бунтарь, несмотря на то, что поет он на столь, казалось бы, не приспособленных для рока языках как французский и еще чаще арабский. Патлатый, затянутый в кожу человек с горящими глазами меньше всего похож на медоточивых "райских" звезд, – неистовостью повадок он заставляет вспомнить самого Джима Моррисона. Он уже собирал полные залы не только во франкофонных Канаде и Бельгии или в Египте и Ливане, но и по всему миру, включая Китай. И только в США его музыке везло не сразу, – релиз его первого сольного диска был "задвинут" в связи с войной в Заливе, да и сейчас арабский певец вряд ли может рассчитывать на благожелательность борцов с "исламской угрозой".

Можно предположить, что для Брайана Ино сам акт сотрудничества с Рашидом Таха – отчасти политический жест, актуальный, между прочим, и в далекой от политкорректности России. Но с первой же вещи, исполненной Ино вместе с Рашидом Таха и его алжирско-французской группой на сцене "Горбушки", стало очевидным, какой кайф получает степенный британский интеллектуал от игры с этими рок-космополитами, совершенно естественно сочетающими гитары с электроверсией традиционной арабской лютни-уда, с равным драйвом играющими хоть THE CLASH, хоть французскую детскую песенку "Aluette", превращенную в этно-панк, и не то чтобы подгоняющими традиционную арабскую музыку к рок-звучанию, но просто делающими очевидным, сколь многим рок обязан экстатическим североафриканским напевам.

Впервые за много лет господин Ино даже пел на сцене, – впрочем, удержаться от этого не мог, кажется, и никто в зале, тем более что Рашид Таха и его музыканты не без помощи проявивших удивительную дружественность секьюрити вытаскивали на сцену всех желающих из зала, так что к концу концерта там радостно отплясывала чуть ли не половина зрителей.

Недавно Брайан Ино утверждал, что вообще-то давно не любит рок. После концерта в "Горбушке" поверить ему невозможно, - просто мудрый Ино давно понял, что подлинный рок нужно искать в местах, где он не стал ни почтенной традицией, ни коммерческим продуктом, – в андерграунде перестроечной России или в субкультуре французских иммигрантов. Русские меломаны не должны удивляться, что подлинным рок-героем сегодня может оказаться французский алжирец, – ведь был же им в 80-е русский кореец Виктор Цой.

"Коммерсантъ" №95 (№3179)/27.05.2005